Евгения Коваленко «20•30•10» — Выставка памяти


Название выставки Евгении Коваленко 20•30•10 — символично. За строгой немногословностью цифр скрывается целая история жизни, прожитой и той, которая только могла бы случиться. 10 лет назад Женя трагически погибла. Ей было всего 20 лет. В апреле 2010 года, не случись трагедии, ей бы исполнилось 30, и многочисленные эскизы-наброски могли бы перерасти в большие полотна.

Признание к Евгении Коваленко пришло уже после ее трагической гибели. Ее наследие — всего около пятидесяти работ — уже неоднократно экспонировались в России и за рубежом. Часть картин находится в коллекции Московского музея современного искусства.

На выставке, которая открывается в Московском музее современного искусства, будут представлены ранее выставлявшиеся работы, как, например, «Мельница жизни», фотографии Жени, сделанные талантливым фотографом Александром Минаевым, а также, демонстрирующиеся впервые, карандашные зарисовки Жени, в том числе серия эскизов «Танец». Эти удивительные рисунки, сделанные на полях, между делом, стремительные, летящие, динамичные, как нельзя лучше передают характер Жени и отношение к жизни, которую она прожила так же стремительно и легко, как скользит линия ее рисунков.

Дата проведения: 29 Апреля — 16 Мая, 2010
адрес: Московский Музей Современного Искусства, Петровка, 25.
открытие: 28 Апреля 2010, В 18.00
К выставке выпущен памятный буклет.

Репортаж о выставке на канале «ТВ-Центр»

Наивный художник обычно экстраверт в своем творчестве. Объяснение этому кроется в нежелании и неспособности сдерживать, дозировать изначально заложенную в произведении энергию; неважно, позитивную или раздражающую. Это вопрос опыта. Профессиональный художник, создающий собственный стиль и мифологию, работая для зрителя, втискивает себя в определенные рамки, пусть даже он авангардист, сам конструирующий новые рамки. В картинах Евгении Коваленко едва ли не самое главное — обнаженная структура восприятия, неотформатированное, необузданное впечатление от натуры. Почти все ее работы экспрессионистичны, причем эффект следования канонам направления возникает отнюдь не из-за желания имитировать стиль или приобщение к традиции. Стремясь донести моментальное впечатление, выговориться, художник «проглатывает» какие-то моменты натуры, цвета и оттенки, их место остается свободным. Но пустота не зияет: напряжение и порыв достраивают невысказанность формы. Структура не успевает «затвердеть», она дышит, в ней переплетаются жажда и предчувствие.

У Евгении Коваленко не было времени научиться вписывать впечатление в некую заранее продуманную, выстроенную на основе прошлых ошибок и достижений, схему. Отсюда — ощущение свободы, возможность и смелость выразить те эфемерные ситуации и эффекты, которые лежать на поверхности, но нередко ускользают от внимания профессиональных художников, поскольку те исследуют более глубокие проблемы: гармонию, колористику. А наивного художника в момент первоначального постижения привлекают только риск и страсть.

Леонид Лернер
Источник —  http://www.mmoma.ru/

Словно спешила жить…

Словно спешила жить… Каждое творческое движение Евгении Коваленко говорит об этом – к двадцати годам ее жизнь была наполнена бесконечным опытом в разных профессиональных сферах – журналист, поэт, драматург и, наконец, художник. Эта полнота поражает и восхищает, вызывая интерес к тем произведениям, что остались и продолжают свое существование, уже по прошествии 10 лет. Женя трагически погибла, когда ей было всего 20.

В творчестве Евгении Коваленко сложно выделить одно направление и сказать, что, журналистика или драматургия, было ее приоритетным и основным занятием: Женя – Художник с большой буквы, сплав множественных поисков себя в окружающем мире. Выделить что-то одно невозможно – все объединено полнотой ее жизни и творчества. Она была личностью, была взрослее, чем себе это можно представить. Перед таким человеком всегда чувствуешь себя растерянно, – сталкиваясь с ним, учишься внимательному отношению к жизни, к ее порывам.

Жене Коваленко внутренняя масштабность давала возможность выбирать любой путь в искусстве, обращаться к новым видам и жанрам, основываясь лишь на жизненном опыте. Судьба творческого человека всегда интересна, а пересечение с ней в его произведениях помогает глубже понять взаимосвязь личности и творчества. У Жени эта взаимосвязь максимальна. Всегда не знаешь что сильнее – встреча с самим художником или встреча с его творчеством. У Жени все переплелось воедино, ее история и есть ее творчество, она не успела разъединить это – просто спешила жить.

Живописное наследие Евгении не очень велико – она обратилось к рисунку только в 1999 году, так неожиданно и спонтанно, как и подобает художнику, который ищет себя. И тут же видно, что живопись не была для нее простым увлечением, порывом, стечением обстоятельств – это продолжение: продолжение ее жизни, продолжение ее поисков, как личных, так и творческих. Так же как обрели новую жизнь – спустя года – ее произведения в журналистике и драматургии, так и рисунки Жени продолжили свой логический путь в будущее, обретая новый смысл в каждой выставочной экспозиции. В 2001 году Московский музей современного искусства не только впервые принял работы Жени в своих залах, но и оставил их после этого в коллекции. Сейчас, по прошествии 9 лет, хочется создать новый проект, дать ее работам новое прочтение.

Женя рисовала, не имея специального образования, но возмещала это сполна глубиной личного подхода. Она была открыта и откровенна, вбирая весь опыт своей не по годам глубокой молодости. Непосредственность и чистота ее работ говорят не об отсутствии профессионального опыта, а скорее о внутренней духовной зрелости автора, эмоциональной глубине ее жизни. Их наивность и легкость создают некую мифологию чистого пути, определенный стиль художника.

В живописных произведениях Евгении Коваленко мы сталкиваемся с представлением личного опыта, опыта не профессионального, но жизненного, направляющего. Этот опыт у Жени несет позитивную энергию, свет, доброту. Ей удается смешивать в своих работах серьезность и легкость, определяя тем самым свободу творчества. Чистота художественных образов, искреннее восхищение натурой и процессом определяет доступность изображения. Но за простыми образами у автора стоит драматургия жизни со всеми основными «простыми» понятиями, такими как жизнь, смерть, любовь, красота. Драматургия определяет стилевое решение работ Жени. Экспрессивные по содержанию и воплощению, они удивительным образом передают легкость – у нее много свободного пространства, света, осмысленной пустоты. Работы дышат, порождая ответный порыв эмоций.

Не зря излюбленная тема Жени – движение, воплощающееся не только в выборе сюжета, но и в композиции, цвете. Энергия движения определяет весь жизненный путь Евгении Коваленко и законно переходит в ее творчество. Отсутствие рамок и внутренних ограничений в ее живописи дает возможность каждой работе дышать внутренними порывами автора. В конечном счете, чистоту ее работ определяет свобода от профессионального опыта, а их глубину – наполненность переживаниями молодого и чистого разума.

Яркость личности и полнота жизни чувствуются во всем, к чему обращалась Женя. Смелость и глубокое отношение к любым вещам, как в окружающей реальности, так и в творчестве позволили художнику оставить после себя светлый след. Когда человек торопится жить, перед ним открываются все возможности сделать это ярко и оставить после себя не просто память, а вечную энергию созидания.

Алексей Новоселов
(Московский музей современного искусства)

Выставка картин Евгении Коваленко и Ильи Тюрина

Выставка картин Евгении Коваленко и Ильи Тюрина

Вернисаж погибших художников

16 марта 2006 года в здании Исполкома Российской партии ЖИЗНИ при участии Фонда памяти Ильи Тюрина состоялось торжественное открытие выставки рисунков, книг, альбомов и альманахов Ильи Тюрина и Евгении Коваленко.

Эти молодые талантливые люди ушли из жизни в юном возрасте, успев оставить нам свои яркие и многогранные произведения.

Выставку открыла эксперт Исполкома партии Галина Тюрина. «Одаренность Жени и Ильи просто «зашкаливает»: поэтический дар, художественно-изобразительный, музыкальный, театральный, недетская зрелость критической мысли во всех сферах искусства», — сказала она.

На открытие выставки пришли мамы художников, которые бережно хранят творческое наследие своих детей. Родители Ильи Тюрина — Николай Тюрин и Ирина Медведева — создали Фонд памяти сына и учредили литературную премию, которую ежегодно вручают молодым дарованиям со всей России.

В канун гибели Илья Тюрин успевает закончить свои размышления о русском характере. Он выводит формулу спасения страны и народа: достойная власть плюс годы исторического покоя…

Председатель Исполкома Общенационального совета партии Александр Абрамов поблагодарил Ирину Медведеву и Ольгу Коваленко (маму Жени) за то, что они разрешили провести выставку картин и книг в партийном офисе. «Надеюсь, наша дружба с вами будет продолжаться», — сказал он.

Ольга Коваленко поблагодарила всех собравшихся и руководство партии: «У нас не много поводов для радости, но сегодня у нас праздник. У Жени много картин, где в названиях есть слово «жизнь» — «Светофор жизни», «Маска жизни», «Лабиринт жизни». Разве это не символично, что картины выставляются именно в вашей партии?»

Взгляд зрителя

В выставочном зале исполкома партии ЖИЗНИ в центре Москвы
работает выставка картин Евгении Коваленко (1980-2000)
и Ильи Тюрина (1980-1999).

И для зрителей началась жизнь удивительных картин — удивительных как синтез человеческой мысли и человеческого чувства, как один из способов постижения жизни.
У Ильи — это зарисовки к своим стихам о жизни — «Храм», «Мадонна», «Санитар», «Свеча».
У Евгении — даже в названиях картин присутствует слово «Жизнь». Именно о них и хочу написать.

Художник не только постигает жизнь, делится своими мыслями. Он еще и учит, даже если это первоначально не входит в его планы. Учит не навязчиво, не дидактически — учит исподволь, учит виртуозно, и только того, кто хочет научиться. Картины Евгении Коваленко — это и жизнь, рассказанная автором, и учебник жизни, открытый и понятный тем, кто был с ней рядом. Объемны его параграфы, сложны правила его грамматики, поэтому всем остальным придется основательно потрудиться, дабы одолеть нелегкую науку понимать художника. Это картины-размышления, картины-предвидения, даже картины-пророчества.

Уже только лишь по названиям понимаем, что интересовало Женю больше всего — ЖИЗНЬ. Судите сами: «Маска жизни», «Светофор жизни», «Лабиринт жизни», «Мельница жизни». Все эти картины не напрасно получили такое название : это размышления о жизни, ее течении, ее завершении, ее смысле, наконец. Причем, это не отвлеченные рассуждении, не теория, неприменимая к нашей повседневной жизни. Напротив, это взгляд активного участника со стороны. Это о нашем, это про нас.

«Лабиринт жизни» — что же она называет лабиринтом? Были варианты: перекресток трех дорог, как в сказке; игровое поле с фишками и кубиком-косточкой:- нет! — город. Да, да, темные жилые дома, которые сами жители прозвали «Башнями», редкие огоньки в окнах (вероятно, уже очень поздно) , грязно-серый асфальт. Одним словом, городской пейзаж-2000, наблюдаемый нами ежедневно. Что же тут особенного? И только спустя время догадываемся — представляем себя в маленькой черной фигурке, исчезающей под темной аркой то ли бетона, то ли перезрелой августовской листвы. И вдруг стало нестерпимо жалко этого маленького человечка: своей судьбой человек всегда обеспокоен более, нежели постороннего героя картины. Стоит только на минуту представить себя на месте одинокого пешехода, пересекающего улицу, как в сознании сами собой возникают вопросы: куда я иду? домой или из дома? спешу кому-то навстречу или убегаю от кого-то? город — это друг или враг? а не лучше ли было бы жить в маленьком городе, где вечные сумерки и вечные колокола? неужели я потеряюсь среди груд железобетона и асфальта, не замечу главного — дороги домой? ведь уже так темно и поздно… а, собственно, поздно для чего? для того, чтобы идти в гости или домой? Поздно убегать или идти навстречу? поздно думать, поздно бояться, ждать, звать, кричать о помощи?.. Такой ли реакции зрителя ждала 19-летняя художница, когда создавала «Лабиринт» Думаю, она не планировала играть на эмоциях, вызывать в сознании зрителя ту или иную мысль. Она просто говорила о себе, а заодно и обо всех нас. А ее картина теперь договаривает: «Остановись. Задумайся на минуту. Я и эта минута покоя дадим тебе возможность подумать. НЕ потеряй свой шанс».

А вот картина «Маска жизни». Она имеет хотя и более отвлеченный сюжет, но зато знакомый каждому, способному делать выводы из собственного жизненного опыта. Картина с лингвистической точностью иллюстрирует слово «лицемерие» и его философский смысл. В главном герое несложно угадать лицемера. Он примеряет чужие лица и делает их частью своего «сценического образа». Вот о ком можно сказать «вся жизнь прошла в гриме». Да, лицемер примеряет маску того, за кого себя выдает, и лицо его приобретает искусственный наигранный, деланный, одним словом, нечеловеческий вид. Но от что еще более ужасно: когда он снимает маску, лицо его не возвращает себе человеческие черты, оно принимает на себя порцию лицемерия и лжи своего хозяина, преображающие его до неузнаваемости. Так в сознании человека стирается граница между маской и естеством, игрой и жизнью, позерством и искренними чувствами. При этом краска стыда заливает не лицо лицемера, а маску, которую тот держит в руке. Ну чем не сюжет для русского варианта уайльдовского «Дориана Грея» Маски-то меняются быстро, но ведь сущность человеческого характера неизменна. Так давайте узнаем, чье оно — лицо нового лицемера.

И наконец, картина из этой серии «жизни» — «Светофор» С размышлениями о жизни здесь соседствует нечто большее, почти мистическое, роковое. Трудно себе представить человека, живущего «memento mori», но эта Женина работа невольно наводит на мысль: неужели знала? Неужели чувствовала? Неужели предвидела, что с судьбою придется встретиться на дороге, перед горящим трехглазым фонарем с застывшим в уголках губ немым вопросом: «Можно идти дальше? Будет для меня зеленый свет?» И что значит эта тоненькая струйка краплака — только ли растекшуюся каплю гуаши на мелованной поверхности белого листа? Если 20 прожитых Женей лет — это вздох, то эта картина — не что иное, как выдох.

Говорят, Женя и Илья до боли любили этот вздох, зовущийся жизнью. Почему же так мало выпало на их долю? Может быть, потому что они так спешили жить, то шестым чувством улавливали скорый уход. Трудно говорить об их картинах, не говоря о жизни, трудно говорить о них, не говоря о смерти. И это вовсе не значит, что их работы навевают мрачное настроение. Нет, напротив, именно потому, что они также полны жизни, как красок, они напоминают их судьбу, где ключевым словом было слово «Жизнь». Несколько перефразируя Пастернака в «Докторе Живаго», утверждаю, что искусство – это вечное постижение человеком тайны смерти и , в конечном счете, убедительная победа над смертью. А значит — вечная жизнь. Та самая, что дает начало искусству. Вот такой круговорот жизни.

Екатерина Краснюк,
выпускница школы № 1269

В школе №1269 Евгения Коваленко училась с 1986-1996 гг. и окончила ее с золотой медалью.
Статья опубликована в газете «Наш Изограф», №4 (144), 2006.

Адрес исполкома Российской партии ЖИЗНИ: Спасоглинищевский пер., 2/4, 3 этаж. Проезд до станции метро «Китай-город» или «Лубянка» (в арку у дома 15 по Лубянскому проезду).

25 и 25. Выставка в Музее экслибриса

25 и 25. Выставка в Музее экслибриса

В Музее экслибриса Международного союза книголюбов с 16 по 30 декабря 2005 года прошла выставка книг, альбомов, акварели, рисунков Ильи Тюрина и Евгении Коваленко. Открытие выставки состоялось 19 декабря 2005 года.

Я ПРИШЕЛ СО СТИХАМИ…

-так начинается одно из стихотворений 19-летнего московского поэта и философа Ильи Тюрина. Знакомясь с тем, что оставил этот талантливый юноша после трагической гибели в августе 1999 года, начинаешь понимать: писать стихи и было его призванием на Земле…
Илья Тюрин учился в лицее при РГГУ, был лидером и бас-гитаристом рок-группы «Пожарный Кран». После окончания лицея год работал в знаменитом «Склифе», затем поступил на педиатрический факультет РГМУ… И в то же время – более сотни стихотворений, десятки эссе и статей, дневники, записные книжки, песни, рисунки… «Он, словно предполагая экстремальность отпущенного срока, сжал свое личное время, как часовщик – пружину», — написала об Илье поэт Татьяна Бек. В 2000 году вышла книга Ильи Тюрина «Письмо», которую поэт Марина Кудимова назвала «главным событием «миллениума». В 2003 году увидела свет вторая книга «Погружение», а публикаций Ильи и об Илье в различных изданиях – сотни.
В 2000 году были учреждены Фонд памяти Ильи Тюрина и литературная премия для поддержки молодых талантов – Илья-Премия. Она объединила вокруг себя более двухсот поэтов, эссеистов, драматургов России, Беларуси, Украины. Их работы выходят в ежегодном альманахе «Илья». С 2004 года в Москве и Пушкинских Горах проходит фестиваль памяти Ильи Тюрина «Август».

ДЕВОЧКА-СОЛНЫШКО…

— так называли окружающие Евгению Коваленко, талантливую тележурналистку (ТВЦ, программа «События») и многообещающую художницу, трагически погибшую и похороненную в Испании. Золотая медалистка, выпускница МГУ, Евгения Коваленко подготовила около тысячи репортажей, знала несколько европейских языков, занималась живописью. В России и за рубежом прошло несколько ее персональных выставок, ее картины находятся в постоянной экспозиции в Московском музее современного искусства. Изданы несколько альбомов и книг, одна из которых «Евгения Коваленко. Вечные двадцать лет» внесена в каталог Библиотеки Конгресса США. Ее образ запечатлен в портретах народных художников России Ильи Глазунова и Игоря Обросова; свою выставку ей посвятил французский художник Габриэль Юон-Эргин. Спектакль по пьесе Евгении Коваленко «История болезни любви» поставлен в Центре В. Высоцкого режиссером Ренатой Сотириади; он стал дипломантом Международного фестиваля «Театр детства и юности-21 век» в Воронеже (октябрь 2003). Картины Евгении Коваленко представлялись на Международном фестивале памяти поэта Ильи Тюрина – в августе 2004-го. В октябре 2005 года в Институте Сервантеса в Москве прошла выставка «Незаконченная Испания Евгении Коваленко».

С сайта http://ilyadom.russ.ru

Книга молодой москвички — в библиотеке конгресса США

Сертификат Библиотеки конгресса США

Недавно на полках Библиотеки Конгресса США появилась книга «Евгения Коваленко. Вечные 20 лет» (воспоминания, пьеса, картины, рецензии) (№2005371706)

ЕЛЕНА ЗАХИРПУР (США) — гл.специалист по приобретениям Библиотеки Конгресса США.

Я была инициатором внесения в каталог Библиотеки Конгресса США книги «Евгения Коваленко. Вечные 20 лет» и вот почему — Картины (они широко представлены в книге) — понятны без переводчика, имеют философский смысл, несут положительную энергетику. Очень интересны мысли молодой девушки, самобытный взгляд на самые важные стороны жизни. И еще — узнав о ее яркой судьбе — захотелось познакомить с ней других, ведь лучший памятник — это память. И я считаю, что эта книга будет всегда интересна читателям нашей планеты.

АНТОНИНА СТЕПАНОВА — академик, народный художник России, Президент Московского фонда культуры.

Книгу «Евгения Коваленко. Вечные 20 лет» перечитала и просмотрела не один раз. И то, что Библиотека Конгресса США посчитала нужным поставить ее на свою полку, закономерно. У Жени Коваленко была своя концепция жизни — я принадлежу к зрелому поколению людей, но не могу не согласиться с тем, о чем писала Женя. Она остро чувствовала пульс современного общества. Одна из важных составных ее пытливого характера — лететь навстречу всему миру, рассказывая, может быть, то , что мы еще не знаем.

Библиотека Конгресса США — крупнейшая библиотека мира. Основанная в 1800 году — она стала не только культурным, но и научно-исследовательским центром, обслуживающим ежегодно свыше 500 тысяч запросов по самому широкому спектру вопросов. Сегодня в библиотеке хранится свыше 29 млн. книг, в их числе и редчайший экземпляр библии Гуттенберга (ок.1456 г.).Четыре тысячи библиотекарей обслуживают примерно один миллион читателей. Руководитель библиотеки назначается президентом. Это вторая должность в США наравне с Генеральным прокурором, на которую назначают пожизненно.

Жизнь навсегда!

На снимке: слева направо - Ирина Медведева (мама Ильи), Ольга Коваленко (мама Жени), художник Габриэль Юон-Эргин, Николай Тюрин (отец Ильи).
На снимке: слева направо —
Ирина Медведева (мама Ильи), Ольга Коваленко (мама Жени), художник Габриэль Юон-Эргин, Николай Тюрин (отец Ильи).

В галерее «Красные Палаты», что на Пречистенке, прошла персональная выставка работ французского художника с русскими корнями Габриэля Юона-Эргина. Один из вечеров парижанин посвятил двум юным, с разницей в год погибшим москвичам – 20-летней Евгении Коваленко и 19-летнему Илье Тюрину.

Они родились в 1980 году. «Это год, нас обоих создавший» – написал по другому поводу Илюша… Да, они не были знакомы с Женечкой при жизни. Но удивительная одаренность обоих свела их после трагической гибели. Истинный поэт и настоящая художница каждый по-своему оказались настолько необходимыми своему времени, что стараниями друзей и близких появляется Всероссийская литературная премия памяти одного из них – Илья-Премия, а Музей современного искусства украшают картины другой; книгу стихов и эссе Ильи Тюрина «Письмо» поэт Марина Кудимова называет «главным событием миллениума», а портрет Жени Коваленко работы Ильи Глазунова можно увидеть в галерее Российской академии художеств…

И вот вечер-посвящение. Рядом с полотнами Габриэля Юона-Эргина, на которых, по словам одного из посетителей, «живут цвета праздника», на этот раз расположились рисунки и гуаши Ильи и Жени. Своеобразный вернисаж собрал множество людей, каждый из которых пришел в «Красные Палаты» со своим приношением. Идея общности талантливых людей прозвучала в словах открывшего вечер народного художника России Игоря Обросова. Ее подхватили виртуозно прочитавший стихи Владимира Маяковского и Жака Превера народный артист СССР Георгий Сорокин и заслуженный артист России Николай Тырин, представивший слушателям поэтический цикл Ильи Тюрина. Популярную музыку ХIХ века в четыре руки на фортепиано исполнили музыкант и педагог Лора Кравчук и студент Московской консерватории Игорь Стулов. Но особенно тронули собравшихся специально написанные к этому вечеру музыкальные посвящения известного композитора Леонида Тимошенко: «Свет с небес» и «Дар». Казалось, что бессмертная мировая душа отразилась в этой поистине космической музыке, а Женечка и Илья незримо присутствуют в зале…

С сайта http://ilyadom.russ.ru

Жизнь продолжается!

Талантливые натуры проживают две жизни: реальную, состоящую из повседневных хлопот, и мегареальную, состоящую из мыслей и чувств. В ней они существуют, не ощущая общей среды, более того — создавая свою.
Москвичка Женечка Коваленко (1980-2000) в этом смысле — не исключение. Исключительность в том, что за год до гибели в прекрасной и любимой ею Испании она создала-сгустила свою среду до такой степени, что из-под вдохновенной руки вышло более 50 листов гуашей и акварелей — материальных свидетельств ее творческого духа. Как Елена Прекрасная из русской сказки она вынимала из рукава этих белых птиц, творила над ними заклинание и — вспорхнув, они улетали, неся на крыльях код счастья: я есть! жизнь прекрасна! как пьеса в театре, неважно как долго она длится, а насколько хорошо она сыграна!..

Это потом только стало понятно, что весь последний год Женя рисовала декорации к своей жизни-пьесе, поставленной и сыгранной так даровито. Зная, что у человека есть время — одна длинная-длинная нота , и что каждый сам создает себе календарь событий, которые будут с ним происходить, девочка-Счастье ( это человек-солнышко, вокруг него всегда тепло , меня поразила лучезарность этой девочки , она сияла как яркая звездочка — так вспоминают о Жене все, кто знал ее) разложила свою партитуру на многоголосье: закончила школу с золотой медалью; поступила на факультет журналистики МГУ им. Ломоносова; работала на телевидении и сделала более тысячи репортажей; знала (когда успела?!) английский, немецкий, чешский, испанский языки; с детства интересуясь драмой и искусством, посетила центры современного искусства и мастерские художников Франции, Италии, Германии, Чехии, Венгрии, Голландии, Бельгии, Испании, написала несколько кинорецензий, пьесу «История болезни любви»… Пьеса ее собственной жизни шла 20 с половиной лет. И закончилась классически — гибелью главного героя…

Но никто не скажет, что это — конец. И занавес не опустился. Улетевшие белые птицы возвращаются. Тихо садятся на страницы буклетов, рассказывающих о творчестве Жени Коваленко, воркуют на вечерах ее памяти, замирают в рамах, посвященных ей картин. Уже имеет сценическую жизнь ее пьеса… Жизнь продолжается!

Ирина МЕДВЕДЕВА.
«Парламентская газета»
апрель 2002
С сайта http://ilyadom.russ.ru/

Зураб Церетели о Жене…

Евгения Коваленко готовила репортажи на телевидении. Как-то она неожиданно предложила рисовать друг друга. И мы стали рисовать друг друга. Так началось наше знакомство.
Она была красива, мыслила красиво и рисовала красиво. Это большая потеря…

Зураб Церетели, 
Президент Российской академии художеств

О Жене…

С раннего детства знаю – хвалить себя и хвастаться нехорошо. Полностью согласна. Но сегодня нарушу эту заповедь. Буду восторженно вспоминать о своей дочери — Евгении Коваленко – моей 20-летней частичке – тележурналистке, драматурге и немного художнице. Едва начав говорить и ходить, Женя уже стала бывать на всевозможных выставках (иногда на моих руках). И к пяти годам не могла спутать Гойю с Пикассо. Лучшими подарками были художественные альбомы и куклы. Прекрасно ориентируясь, какой художник из какой страны – куклы устраивали творческие дискуссии. Со стороны смотреть на это было весело, а где-то в душе удивляла эрудированность и очень «профессиональная» подготовка. Мечта – увидеть сам процесс создания картин – сбылась, когда мы были гостями мастеров Прованса. Потрясением стали объемные геометрические полотна Васарели, холсты Дюбреля, гобелены Либман. Именно после этой поездки Женя полюбила современное искусство и решила выучить языки. В итоге – она свободно говорила на немецком, английском, чешском и испанском. Потом были «золотая» медаль в школе №1269, университет, любимая работа корреспондентом на канале «Столица» и программе «События» – на ТВ-Центре, множество интереснейших поездок и встреч.

Женя подготовила более тысячи репортажей.

…И вот наружу вырвались писатель и художник. Готовив материалы – параллельно появлялись диалоги героев, рассказы и всевозможные рисунки – танцоры на пуантах выпрыгивали из рамок картины, клоуны искрились смехом, а официант, как на конкурсе, подбрасывал кружку с пивом, пытаясь ее не расплескать. Были скрипки, фонари, сцена, много натюрмортов – ярких и неожиданных.

Я не знала, что картин так много. Нашла их только разбирая ее папки и записи. На одной из них три условных человека – один под другим – красный, желтый (цвета светофора) и вместо зеленого – белый человек. А рядом зеленый знак вопроса и невдалеке струйка крови. Что это – предвидение, предчувствие? Какая философия картины? Женя погибла моментально в автокатастрофе 13 октября 2000 года в пятницу в Салоу, в Испании. Там, в старинном городе Таррагона под Барселоной я ее и похоронила, вспомнив, что объездив полмира, ее любимой страной была Испания, любимым режиссером Педро Альмадовар с фильмом «Все о мой матери», а последний репортаж был о фламенко.

Женя была необыкновенно веселым и жизнерадостным человеком. Наверно, это дало мне и моим близким силы продолжать жить и радоваться жизнью дальше. Женя всегда учила меня – если невозможно что-либо изменить, не надо нервничать, надо принять все так как есть.

В конце октября 2000 года в галерее искусств «Интерколор» состоялась выставка картин «Евгения Коваленко. Вечные 20 лет». Не было черных красок, играла испанская музыка, все было романтично, светло и чисто. И люди, как бы по-новому смотрели на жизнь, отбрасывая все суетное и мелкое. А я все время слышала Женечкин радостный голос: «Мамита! Неужели это про меня. Я же не Репин. Хвалиться и хвастаться нехорошо!»

Это шло у нее из души…

В группе, где я преподавала , дети часто жаловались на своих родителей. Женя же наоборот очень искренне рассказывала о необыкновенной атмосфере ее дома. Как-то в доказательство своей полной свободы и счастья детства она сообщила, что ей разрешали есть даже на полу. И заниматься живописью она решила, потому что ей хочется написать портрет любимой маминой кошки.

Вообще, Женя очень отличалась от всех учеников, которые у меня когда-либо были. На каждом занятии она озадачивала меня темой, которую бы хотелось нарисовать. Это были иллюстрации к стихам, книгам Кортасара, Павича, Фрая, Борхеса, Маяковского. Еще она мечтала научиться запечатлеть риск, например, риск канатоходцев. И это ей удавалось, так же как хорошо у нее получалась передача движения, энергии — хотя этому научить нельзя, это шло у нее из души.

Елена Баранская,
преподаватель живописи